Всякая всячина

Разная мелочь

Ваше здоровье!

Удивительное открытие сделали на днях ученые Института лекарственных средств РАМН: патентованный препарат "Чистовит-велл", усиленно рекламируемый по всем каналам телевидения и радио, слабо помогает при болезнях кишечника, но замечательно действует как рвотное.

Случай в редакции

Писатель принес в журнал автобиографию, в которой пишет: "В годы Советской власти был невыездным".
Редактор:
- Надо бы уточнить, за что именно: за книгу, статью, выступление или родственников за границей...
- Да нет. Кем я был в те годы? Младшим литературным сотрудником. Просто не посылали никуда.

ЛЮБЯ И БЛАГОСЛАВЛЯЯ

Заметки о творчестве Рокуэлла Кента

Искусство – всего лишь тень, отбрасываемая человеком.
Рокуэлл Кент

Кент родился в 1882 году в г.Территауне, штат Нью-Йорк. Учился в нескольких школах. Рано ушел из дома, не желая жить за чужой счет. С молодых лет обнаружил великое упрямство в отстаивании того, что считал правильным: например, не желая учить латинский язык, был посажен за это на хлеб и воду, но не сдался. Латинский язык остался невыученным.

Живописные полотна раскрывают лишь одну из граней дарования Кента – замечательного пейзажиста. Но одновременно он проявил себя как выдающийся график, иллюстратор произведений Шекспира, Пушкина, Боккаччо, Уолта Уитмена. Многим известна книга американского писателя-романтика Германа Мелвилля «Моби Дик, или Синий кит», иллюстрированная Кентом.

«Легче сделать работу, чем написать о ней» - говорил Оскар Уайльд. Природа щедро одарила Кента не только талантом художника, но и замечательным даром писателя. Его перу принадлежат книги «Плавание к югу от Магелланова пролива», «Курс N by E», «Гренландский дневник», «Саламина», автобиографическая книга «Это я, Господи!» и другие. Один журналист как-то сказал о Кенте, что не может поверить, что все это сделал один человек.

Однако, и это не все. Кент проявил себя как общественный деятель, большой друг нашей страны. В годы маккартизма он повергся травле. Американские музеи перестали выставлять его картины. Но травля только укрепила упрямство художника.

В 1960 году в Москве открылась выставка произведений Кента. Перед открытием выставки Кент зачитал письмо: более 900 своих произведений, находящихся на выставке, он передает в дар Советскому Союзу. За этот поступок американские газеты набросились на художника с бранью и клеветой.

Еще одна грань дарования Кента – спортивная. Кент в молодые годы играл в университетской спортивной команде и увлечение спортом пронес через всю жизнь.

Кент умер 13 марта 1971 года в Плэтсберге, штат Нью-Йорк. Но его не оставили в покое и после смерти. Как сообщили газеты, неизвестные лица сожгли дом художника. Даже память о Кенте – художнике, гуманисте, борце за мир – ненавистна кое-кому из его сограждан.

В своих лекциях об искусстве Кент старался укрепить веру людей в их собственные суждения: «Искусство, являющееся органическим воплощением человеческой личности – говорил он, – не может быть принято или отвергнуто по указанию других, подобно тому, как совет психоаналитика не может служить критерием для выбора друзей и возлюбленных. Картины, что висят в нашей комнате… должны раскрывать или отражать наши характеры. Чтобы объяснить природу искусства и нащупать его определение, я напоминал о старинной ходячей фразе: «Я ничего не знаю об искусстве, но знаю, что это мне нравится или не нравится». Прожив уже немалую жизнь, я, художник, заявлял своим слушателям, что к этой фразе сводится по сути все, что я познал в искусстве… Не допускайте, чтобы критики одурачивали вас или заставляли хвалить то, чего вы не понимаете или не любите» (Это я, Господи! Часть 4, гл.11).

С этим прекрасным напутствием давайте обратимся к творчеству художника.

Солнце над морем, 1909-1910

Этой картиной представлен самый ранний период в творчестве Кента. В это время он живет в маленькой рыбацкой деревне на острове Монхеган в штате Мэн – самом северном американском штате. На Монхегане он рыбачит и плотничает, занимаясь живописью в свободное время.

Однажды, когда Кент возвращался домой после тяжелой работы, одетый в грязные, пропотевшие парусиновые штаны и такую же рубаху, его окликнул приятель-художник, Фредерик Дорр Стал, чистенький и опрятный в своем светлом фланелевом костюме: «Ради Бога, Рок, скажи мне, зачем ты тратишь время на такой труд?» Кент мог бы, наверное, отшутиться, но он ответил очень серьезно: «Фред, искусство – всего лишь тень, которую отбрасывает человек».

В картине чувствуется влияние учителей Кента – видных американских художников Роберта Генри и Томаса Икинса – сдержанность красок, сумрачность и даже тяжесть. Но в ней уже просматриваются черты будущего Кента, каким он стал в 30-е годы. Это видно в строгой архитектонике пространства, а главное – в понимании природы. Ее Кент воспринимает так, как, вероятно, воспринимали монхеганские рыбаки: она величественна, сурова и холодна, неприютна и совсем не благосклонна к людям.

Первые картины Кента были замечены и даже похвалены критикой. Но покупать их никто не собирался, и Кенту пришлось искать другие возможности заработка.

Ему помогло то, что одновременно с занятиями в мастерской Роберта Генри он окончил архитектурный факультет Колумбийского университета в Нью-Йорке. Теперь он на долгие годы занялся архитектурным черчением, плакатом, рекламой, а потом и карикатурой (под псевдонимом «Хогарт-младший»). Однако, не зря говорят, что нет худа без добра: занятия архитектурой наложили свой отпечаток на живописный стиль Кента – сделали его картины точными и четкими по рисунку.

Первая мировая война внесла смятение в мысли и чувства Кента – страстного противника всякого насилия и угнетения. Поселившись с семьей на острове Ньюфаундленд, Кент пытается передать свое душевное состояние в картинах, исполненных мрачной и темной символики. Они далеки от того Кента, которого мы знаем.

Вид с Лисьего острова, Аляска, 1919

Эта картина написана на Аляске, куда Кент отправился в 1917 году вдвоем с маленьким сыном. Они сами построили бревенчатую хижину на Лисьем острове у берегов Аляски, в бухте Воскресения, и прожили там много месяцев, удивляя окрестных жителей странной для них «бесцельностью» существования. Но Кент усердно работал: он написал ряд пейзажей Аляски, сделал много рисунков. Работы этого периода довольно противоречивы, но все же в них ясно проступает выход из кризиса ньюфаундлендских лет. На Аляске Кент сумел преодолеть тоскливую тревогу, вернуть себе уравновешенное, лирическое ощущение природы.

Этот период в жизни Кента отмечен еще одним важным событием. В 1920 году выходит первая, написанная Кентом и им самим иллюстрированная книга – «Дикий край», дневник его путешествия на Аляску. Книга имела заслуженный успех. Так появился на свет Кент – писатель, дополнив Кента – художника, Кента – архитектора, рыбака и плотника.

Овечья страна, 1922

В 1922 году Кент отправляется на другой конец континента, на самую южную оконечность Южной Америки – Огненную землю. Кент бесстрашно плавал на лодке вокруг мыса Горн и был восхищен этой почти дикой страной, проникся уважением и любовью к населявшему ее народу.

В результате этого путешествия появились цикл тревожных, величественных и безлюдных картин и, напротив, яркая и живая книга «Плавание к югу от Магелланова пролива», наполненная светлыми и ясными рисунками. Картины этого периода темны по цветовому решению, мрачны и несколько сухи, но в них ощущается главное – острое чувство широты мироздания, свободы, овладения миром, лежащим у ног человека.

Ноябрь в Северной Гренландии, 1933

Эта и следующие несколько картин относятся к основному периоду творчества Кента как художника-живописца – его жизни в Гренландии.

Первое путешествие Кента в Гренландию было романтическим и необычайным. В 1929 году Кент с двумя товарищами на маленькой шхуне отправляется в плавание на северо-северо-восток – в Гренландию. С трудом выбравшись из туманов и рифов, шхуна вошла в забитый плавучими льдами Дейвисов пролив и у берегов Гренландии, попав в шторм, затонула. Отважные мореплаватели выходили на берег из воды. После томительного, трудного путешествия по безлюдному побережью, Кент и его товарища встретили эскимоса в каяке, который привел их в поселок.

Жизнь в Гренландии произвела подлинный переворот в мироощущении Кента. Он отодвинул на задний план отвлеченную символику. Его работы перестали быть бегством на край света, романтической мечтой о «Золотом веке», но стали искренним и взволнованным рассказом о людях, ведущих трудную жизнь на краю земли.

В картине «Ноябрь в Гренландии» художник изобразил вид, который он наблюдал в течение 3 лет из окна своего дома. Он пишет: «Мое воображение поразило тогда состояние воды накануне ледостава. Вода уже вот-вот готова была застыть и приобщиться к ледяным глыбам айсбергов. Поэтому и на картине вода должна была выглядеть настолько тяжелой, плотной и холодной, чтобы всем было ясно, что она вот-вот станет льдом».

Замерзший фьорд, 1932

На картине изображено безлюдное снежное пространство и граненые, угловатые цепи гор. Но пейзаж не выглядит диким. Его смягчают бездонная голубизна неба и, главное, яркий солнечный свет, разлитый во всем.

Меняется и палитра Кента. Он тщательно изучил и передал в своих полотнах чистоту цветовых решений, нежность серебристых, серых, голубых, синих, бирюзовых и розовых оттенков, которые свойственны гренландской земле, сумел запечатлеть прозрачность воздуха и суровую величавость природы.

Прибытие почты, 1932

Художественное решение этой картины – тень на переднем плане и яркие, освещенные солнцем горы вдали. В ней проявилась еще одна особенность «гренландской серии» Кента: большинство его картин заселены. На фоне прекрасной и величественной природы показана жизнь, целеустремленная человеческая деятельность. Кент с бесконечным теплом и симпатией рисует сценки из жизни эскимосов. «Прибытие почты» - можно себе представить, какое это событие для далекого, затерявшегося в снежной пустыне поселка.

Художник в Гренландии, 1932

И опять контраст. Вдали – холодные, синеющие, окутанные туманом горы. А на переднем плане – полоска скупой, бедной, но кажущейся такой живой и торжествующей северной тундры. Именно она делает суровую природу какой-то обжитой, почто домашней. Хочется вступить на эту землю, вдохнуть свежего воздуха. Природа не давит, она не враждебна человеку.

Сюжетом для картины послужила, безусловно, жизнь самого художника в Гренландии. Поэтому уместно привести мысль, которая проходит во многих статьях, письмах и книгах Кента – о «самовыражении» художника:

«Спору нет – пишет Кент в одном из писем, - человек выражает себя во всем: в искусстве, которым он занимается, в том, что говорит и делает, даже в том, как сидит или стоит, как ходит или двигает руками. Но говорить, что человек сознательно мотивирует эти акты самовыражения, - значит, свести на нет их непосредственность. Вообразите, если можете, человека перед лицом благородной и величественной природы. Что, кроме предельного самозабвения, можно ждать от него в этом случае?.. Очень хорошо сказал об этом Блаженный Августин: «И люди пошли туда и залюбовались высокими горами, широкими морскими просторами и могучими потоками, низвергающимися в долины, и океаном, и движением звезд – и позабыли о себе». Именно в порыве такого самозабвения я и писал свое «Плавание». Этим порывом, как мне верится, пронизано все, что я совершил».

Будучи последовательным художником-реалистом, Кент резко критиковал абстракционизм как нарочито безответственное «самовыражение», поощряемое буржуазией, но чуждое народу.

Собаки в фьорде, 1932-1933

Но природа Севера может быть по-настоящему суровой и холодной. Холодом веет от угрюмых скалистых гор. Тоску навевают позы собак, жмущихся к земле.

Эскимос в каяке, 1933

Уезжая из Гренландии, Кент отдал младшего сына, ныне профессора одного из американских университетов, на воспитание своему другу-эскимосу. А когда через два года вернулся за ним в Гренландию, то нашел смелого шестнадцатилетнего охотника, превосходно плавающего в каяке, умеющего незаметно подкрадываться к тюленям и пользующегося глубоким уважением всего поселка. Такого же, наверное, бесстрашного и ловкого, как этот эскимос, который выплыл в холодное, стынущее море на хрупком каяке из тюленьих шкур.

Салли верхом на лошади, 1948

Но все же Гренландия стала последней северной страной, куда ездил, где жил и работал Кент. С середины 30-х годов он поселяется в Америке и с головой погружается в идейную и политическую борьбу, разъезжает с лекциями по Америке и Канаде, выступает в журналах. Вторая мировая война сделала из Кента публициста и агитатора: он все силы отдает борьбе против фашизма, как немецкого, так и американского.

Но и в эти годы Кент работает как художник. Он поселяется на севере штата Нью-Йорк в Адирондакских горах на ферме. Именно там написана картина «Салли верхом на лошади». Салли – жена художника.

Мэнский туман, 1955

Снова пейзаж, написанный в штате Мэн. В 50-х годах Кенту удается выкупить бревенчатый домик, который он сам построил в годы своей юности на острове Монхеган. Там и написана эта картина.

По сравнению с гренландским периодом эта картина Кента лишена героической монументальности. Природа становится для Кента источником спокойного, уверенного чувства, далекого от бурь и волнений. Краски носят сдержанный, приглушенный характер, но в них по-своему выражены лирическое чувство, свойственная художнику душевная ясность. Кажется, что время неспешно течет над крышами этих домов.

Красный закат, 1960

И вновь Адирондакские горы, пейзаж, столь близкий нашему Уралу. Спокойно ниспадающие горы, контраст темного склона и белых березовых стволов. И красный закат, осеняющий и благославляющий эту землю…

Рокуэлл Кент любил людей и без устали работал для них всю свою жизнь. Как сказал американский писатель Альберт Кан, он сделал очень много для того, чтобы радовать сердца людей красотой земли и рода человеческого.

Автор: В.Б.Исаков, кандидат юридических наук, старший преподаватель, 1976 г.